Большой театр - один из самых прославленных брендов России. На Западе слово Bolshoi не нуждается в переводе. Сейчас кажется, что так было всегда. Отнюдь. Долгие годы главным музыкальным театром империи считался Мариинский, а Москва была 'театральной Сибирью': туда из Петербурга ссылали провинившихся артистов и сплавляли обветшавшие декорации. Ситуация круто переменилась к концу ХIХ века. Усилиями меценатов - московских купеческих династий - была создана цветущая, во многом альтернативная Петербургу культура, корнями уходившая в давние славянофильские традиции. На гребне этой волны взмыл и Большой. В нем блистали Федор Шаляпин, Леонид Собинов, Антонина Нежданова, Сергей Рахманинов. Но первые послереволюционные годы стали самыми трудными в истории Большого: Ленин с фанатической настойчивостью стремился закрыть театр. По неустанным требованиям Ленина Большой едва не исчез с культурной карты страны. Лишь смерть вождя предотвратила непоправимый для русской культуры исход. В роли спасителя Большого выступил Иосиф Сталин. И в этом у него был образец для подражания: в области культурной политики он учился у Николая I. Николай I был первым русским монархом, всерьез озаботившимся включением академической музыки в официальную пропаганду. Николай I был крестным отцом первой классической русской оперы - 'Жизнь за царя' Михаила Глинки, и с его скорее тяжелой, чем легкой руки это великое творение стало музыкальной 'визитной карточкой' династии Романовых.